Просто фантастика: Есть ли надежда у человечества?

Писатель рассказал, что кроме литературы у него имеется еще и большая адвокатская практика. А также поделился соображениями, почему не писать лучше, чем писать, есть ли перспективы у планеты земля, и кто все-таки главный в паре автор-персонаж.

- Перед разговором с вами я узнал, что вы заканчивали пятую школу в Череповце. И я там учился. Замечательный был у нас учитель литературы – Лейда Арнольдовна Лисина! На вас школа и ее уроки повлияла в плане желания стать писателем?

- Лейда Арнольдовна – замечательнейший человек. Но нет.

- Почему же?

- Ко мне писательство пришло просто так, независимо от уроков литературы в школе. Я сперва учился и в школе № 10 Череповца. Как нас тогда учили? На вопросах: что хотел сказать вот такой-то герой Пушкина или Лермонтова? Такие методы были. И сочинения мы так же писали. Поэтому школа ни в коем случае не повлияла.

- А что же тогда?

- С юношества я любил книги. Читал, читал, читал, читал. И пытался писать. Так и научился.

ФАНТАСТ В РОССИИ – БОЛЬШЕ ЧЕМ ФАНТАСТ?

- Еще во времена СССР писателям поступал запрос от общества на какие-то темы. А сейчас – так же?

- К большому сожалению, думаю, что нет. Даже мне с моим «фантастическим опытом» порой не разобраться, что и, главное, для чего пишут некоторые наши авторы. Хотя, может быть,это потому, что у многих просто нет яркого письма?

- Если общество не дает вам запроса, как и про что писать, может, это значит, что писатели сами формируют то, чем потом пользуется общество?

- Когда я пишу, у меня и в мыслях нет, что я это делаю это для общества. Я это делаю для себя. А уже потом, когда книга вышла, люди находят в ней что-то свое.

- Когда-то писатель был общественно значимой фигурой. А теперь как?

- Раньше книга имела значение. Я обладатель большой библиотеки, и каждая книга в ней выстрадана. Даже хотя бы потому, что книги раньше было не достать. А потом они стали доступны и обесценились как-то для людей, что ли… Всегда гордился своей библиотекой. Книгу любили, уважали и читали. Сейчас книга – ничто. Кино большее значение имеет.

- То есть, как я понял, роль писателя теперь уже не та?

- Я так не сказал. Писатель всегда является общественно значимой фигурой. Это обязательно. Если мы еще и от этого отойдем! Ой-ей, что будет! Книга перестала для людей быть важной. Современные люди больше реагируют на раздражители для глаз. На видео.

БУДЕТ ЛИ БУДУЩЕЕ?

- Нашего редактора интересует вопрос – боятся ли писатели-фантасты будущего?

- Слава Богу, я не писал про оживших мертвецов, не придумывал в будущем зомби-апокалипсисов (улыбается). Ах, если бы Создатель отдал мне еще лет 30 жизни! Ужасно хочется посмотреть, что же там на самом деле будет. Нет, лично я будущего не боюсь.

- А надежда и вера в будущее у человечества есть?

- Вернейшая! Я думаю, что будущее у нас, у нашей планеты, у человечества - оно обязательно есть. Я в этом плане абсолютный оптимист. Несмотря на некоторые мои книги, которые заканчиваются трагически.

- А писатель должен быть оптимистом или пессимистом?

- О, это каждый сам решает. Я же не великий писатель, не могу такое знать. У меня написано шесть или семь романов. Быть писателем нелегко. Никто не спонсирует, нужны большие деньги. Но лично я оптимист, и до конца дней им останусь.

«МОЖЕШЬ НЕ ПИСАТЬ – НЕ ПИШИ»

- Когда автор пишет, он управляет сюжетом - или сюжет управляет им?

- Ого! Какой вопрос. Сначала ты управляешь сюжетом. А потом хвост крутит собакой. Никуда от этого не деться. Ты живешь этими героями. Ты их выдумал, воплотил в жизнь. Они живые, и они тобой управляют. Они подсказывают. Я с большим трудом могу их в нужное русло направить. Наши герои нас водят. После создания они начинают жить своей жизнью и увлекают за собой автора.

- А какие сейчас отношения между писателями и издателями?

- Это очень больная тема. Многих авторов издатель не знает. Поэтому я в глубине и в тиши.

- Певец Николай Носков говорил, что Лев Толстой сначала создал себе репутацию, сочинив «Анну Каренину» и «Войну и мир», а потом стал продвигать то, что ему самому было интересно. Может быть, сначала следует стать известным, а уже потом писать?

- Лев Толстой – мой кумир. Я никогда не пытался именовать себя писателем. В моей жизни больше живет не авторство, а адвокатство. В первую очередь я адвокат, во вторую - преподаватель права. И уже только потом писатель.

- Есть ли еще такие же «многостаночники» в России, как вы?

- Есть, вот Михаил Барщевский, например, тоже пишет. Но не все его книги можно принимать.

- Что бы вы сказали молодым парням и девушкам, которые почуяли вдруг тягу к сочинительству, и теперь решают: писать им, или все-таки не стоит?

- Не писать.

- Почему?

- Графоманство – не самое лучшее занятие. С удивлением смотрю на каких-то персон, которых показывают по телевизору и приписывают: «Писатель». Нет же! Писатель должен выстрадать. Рассказывать о том, что в себе нашел. Писательство - это фантазерство с детства. Ты можешь бесконечно думать: а вот если бы я был царем?Нет? Тогда лучше не пиши. Ненаписанное лучше, чем написанное.

Досье

ХМЕЛЕВ Алексей Евгеньевич - коренной череповчанин. Родился 15 августа 1963 года. После окончания средней школы № 5 и училища № 27 ушел в армию. Демобилизовавшись, устроился на работу на Череповецкий металлургический комбинат и без отрыва от производства окончил Череповецкий металлургический техникум. В 1994 году получил диплом Московской государственной юридической академии, работал помощником прокурора Череповецкого района, с сентября 1995 года получил статус адвоката. Награжден грамотами мэра Череповца, медалью первой степени «За заслуги в защите прав и свобод граждан». Женат, имеет двоих детей. Наиболее известные книги Хмелева - «Вельзевул» и «Остров».

Смотрите также:

• Правительство сообщило о пригородных перевозках в новом году →
• Заметки архитектора. Станут ли наши города комфортными? →
• Служить бы рад? Военком рассказал как меняется армия →