Опасное место
- Юрий, правда ли, что такие серьёзные опасности кроются в соцсетях? Или масштабы этой беды всё-таки преувеличивают?
- Своим детям нужно уделять больше времени, разговаривать с ними, и тогда многие опасности пройдут стороной. А Интернет - это всё-таки небезопасное для детей времяпрепровождение.
- Многие сейчас боятся так называемых «групп смерти» в Интернете…
- Есть два потенциально опасных для детей типа групп. Их нужно различать, чтобы правильно действовать и родителям, и педагогам. Например, уже несколько лет известны группы с депрессивно-суицидальным контентом. В них размещается череда мотиваторов с общим депрессивным характером, и подсказывается выход - самоубийство. Туда попадают дети, склонные к депрессивным состояниям, из неблагополучных семей - те, что предоставлены сами себе.
- Как понять, что ребёнок состоит в такой группе?
- Обычно дети не скрывают, что относятся к этим группам: они пользуются определённой атрибутикой, носят определённую одежду, у них свой сленг, музыка. Ребёнок сам приходит в такую группу, откликнувшись на задевший его мотиватор, а затем переходит из группы в группу, где вводится в более тяжёлое депрессивное состояние. Но это довольно длительный процесс, его сложно не заметить. В таких случаях известны законы развития болезни, есть причина, запускающая механизм. И в этих случаях требуется помощь именно медиков: клинических психологов, психотерапевтов, психиатров.
- А есть тайные группы, что сразу и не поймёшь?
- А вот это как раз второй тип групп: сейчас появился принципиально новый вид опасного контента, наполнения интернет-ресурсов - суицидальный квест. По сути, это обучающая сюжетная интерактивная игра с выполнением заданий, конечной целью которой является самоубийство. Никого не напрягает игра, квест, никто не ожидает, что эта игра зомбирует, повреждает психику и в конечном итоге приводит к самоубийству. Как это происходит? Используются психологические манипуляции, например, нужно сделать что-то ранним утром в 4 часа 20 минут. Это фаза глубокого сна, когда снижен механизм осознанного контроля. Так ломают механизм защиты. Детям внушают принадлежность к закрытой группе: создают ореол тайны. Входной билет в группу - нанесение себе порезов - преподносится как символ вхождения в группу, но на самом деле это подчинение куратору. Идёт множество заданий, направленных на слом сопротивления и подмену понятий. «Постоять на краю крыши» преподносится как преодоление страха. На самом деле это демонстрация покорности. Посмотреть страшное видео преподносится как стать сильным и уверенным в себе. На самом деле это снижение чувствительности. Требуют слушать медиативную музыку, которая якобы создаёт ореол избранности, элитарности, а на самом деле отнимает индивидуальность, подчиняет воле куратора. Понуждения - ты не один, нас много, торопись - создают импульсивность действия. Задания повторяются, причём жертва не ощущает себя таковой. А если ребёнок пытается выйти из этой игры, на него начинается психологически активное давление, шантаж. Квест, а игра длится 50 дней, вводит ребёнка в трансовое зомбированное состояние. Свой последний шаг он, как правило, уже не осознаёт.
Где скрывается враг?
- Кто придумывает и реализует все эти игры со смертью?
- Сейчас можно сказать, что за всем этим опасным контентом стоят не психи-одиночки. Нет, за этим стоят серьёзные силы, профессионалы, цель этого - подорвать психическое здоровье наших детей. Самое слабое место в этой системе - кураторы, те, кто отдает приказы, непосредственно общается с ребёнком. Мой коллега, московский психиатр Михаил Барышев составил психологический портрет такого куратора: отбираются они из игроков, преимущественно это мужчины, возраст - до 30 лет, не имеющие каких-либо успехов на социальном поприще, невостребованные, никому не нужные. Они или неинтересны девушкам, или уже были брошены. Кураторы - это люди, находящиеся в состоянии психического нездоровья, они хотят отомстить миру за свою ущербность, наказать общество, продемонстрировать свои значимость, силу, власть. Они хотят известности в своём кругу, признания, боятся ответственности, а пока имеют тайную власть над ребёнком, упиваются ею. Денежная мотивация им не нужна.
- И всё-таки нужно ли искать на странице ребёнка символику «синих китов»? Или следует обратить внимание на другие приметы?
- Киты - это уже прошлая технология. Сейчас на страничке ребёнка-игрока могут быть мосты, высотки, бабочки, поезда, одуванчики, фотографии без лица и снимки, например, порезов на руке. Киты - это был первый вброс. Дальше атрибутика будет бесконечно трансформироваться. Государство закрыло большинство групп с опасным контентом, но они появляются снова, уже модифицируясь. Сейчас готовится третья волна, она будет рассчитана на детей 8-12 лет. И поиски путей к детям всё время меняются, например, сейчас свободно продаётся книга, которая называется «Уничтожь меня». Эта книга содержит
26 инструкций. Начинается игра с самых простых заданий: продырявь страницу, разорви, разлей на ней чай или кофе.
А последние страницы дети вам уже не показывают. А там - «Заберись на высотку и скинь листок с высоты. И скоро на землю полетит множество наших душ». Дети будут ждать продолжения этой книги!
- Как себя вести родителям, если ребёнок запутался в сетях?
- Родителям нужно больше уделять времени своим детям, уметь с ними общаться, знать, чем ребёнок занимается в сети. Разговор о группах нужно начинать в том случае, если вы уверены, что ребёнок в ней состоит. Если он находится в группе с депрессивно-суицидальным контентом, то здесь это исключительно в компетенции врача. Важно выяснить, на какой стадии игры находится ребёнок. Если он состоит в игровых формах, квестах, то выполняет задания, не понимая конечной цели. Важно донести до него, что им манипулируют, чтобы подвести к смерти, что куратор - человек, который не желает ему добра, это не бог, а психически нездоровый человек. У него цель - убить. Нужно вовремя оказаться рядом, когда ребёнка не будут отпускать из группы, начнут шантажировать, запугивать. Важно донести до него, что родители рядом, что поможет полиция. Если ребёнок продолжит играть, то это уже в компетенции психолога и врачей. Но в любом случае это путь к диалогу.
- Подскажите, как начинать разговор?
- Не с давления, не с обвинений, а со слов: «Я понимаю, я вижу, я чувствую, что в последнее время с тобой что-то происходит». Если ребёнок пошёл на контакт, предложите: «Давай поговорим, вместе подумаем». Поиск должен быть совместным, время приказов закончилось, пошло время диалогов и компромиссов. Вспомните, как ребёнок уже приходил к вам за советом, и вам удалось совместно найти выход. Контакт с первого раза может и не пойти, даже справоцировать у ребёнка агрессию. Терпите и думайте. Будьте рядом, говорите: «Может, у тебя пока нет желания обсудить со мной проблему, но я рядом. Если нужна помощь, подойди ко мне. Ты мне очень нужен, ты мне очень важен!»
Досье
Юрий Афанасьев родился в 1976 году. Живет в Череповце. Закончил гимназию №9 Череповца. Учился на педиатрическом факультете Ярославской государственной медицинской академии по специальности «врач-психиатр». В настоящее время - заведующий детским отделением Вологодского областного психоневрологического диспансера № 1.
Психиатр Ольга Кокарева — о помощи подросткам, которые не ценят жизнь 
Все ли по ГОСТу? Как юрист помогает решить коммунальные проблемы 
Воспитательный ресурс. Как выбрать лагерь для отдыха детей? 
Михаил Широков: «Платные парковки не спасут Вологду от пробок» 
Стюардесса из Череповца «заболела» самолетами на Олимпиаде в Сочи